Павел Романович в детстве в родных лесах пас коров, в отроческие годы рубил просеки, спускал экспедиционные лодки по порогам и учился различать их голоса. На пути встречалось много хороших людей и поэтому стал понимать, что песни «Калевалы» - это не только образ жизни предков, но их зов, обращенный в будущее, и завещание сохранить праведную духовность для всех, кто будет жить на этой земле.
   В книге представлены три раздела, два из которых на русском языке, а один – на собственно–карельском наречии карельского языка. Для широкого круга читателей.
   Вот такую книгу по уму, по сердцу и по жизни рекомендовала на празднике «Родное слово» в Эссойле специалист НБ РК- Ирина Викторовна Кондратьева.

   Открытий Калевалы в книге – на каждом шагу.
   Взяла я себе посмотреть из своих фондов библиотеки и оторваться просто не могла.
   Живо, образно и так по-человечески близко мы начинаем вместе с Павлом Романовичем искать и находить во всем мудрые заветы Калевалы.



   Начинаем с 11 путешествий финского лекаря Элиаса Леннрота с 1824 по 1841, где пешком, где на лодке, где на лыжах побывал ученый во всех деревнях Вяйнолы, в Лопландии, Петрозаводске, Эстонии. Неутомимый, влюбленный в людей рыцарь поэтического слова, он записал богатое народное наследие.
   Край Калевалы предстает перед нами радостным и солнечным, а в отношениях между людьми сохранилась первозданная, не омраченная враждой доверчивость.
   Все записи Леннрота состоят из описания самых будничных, обычных вещей, точно также как мы можем воспринимать свое детство через несколько штрихов, создающих общую гамму радости.
   Любопытно отметить, что в 1834 году в Ухте (Калевале) было две церкви, волостное управление со штатом чиновников, 18 полицейских и 180 домов.
   Он занимался в Беломорской Карелии, Колвасъярви, Реболы, Каскиеними, Руоккола, Мийнао, Аконлакши, Чене, Ухте в деревнях, где помнили Вяйнемейнена и его песни, где люди ценят поэзию.
   А ведь в пути такое случалось - потерял трубку Элиас среди лесных речушек и пришел на погост, хозяин сказал сыну найти эту трубку и по смекалке тот нашел.

  Есть в жизни людей Вяйнолы еще одна характерная особенность, рожденная средой обитания и постоянной необходимостью бороться за то, чтобы выжить. Это стремление в трудном деле объединится и постоянно помогать друг другу. Был даже в далекие времена коллективный невод. Природа равна ко всем, все мы ее дети, и обеднять кого-либо считалось просто несправедливым. Как-то раз в старину приезжему зубному врачу предложили бери рыбу, «…почем?» поинтересовался врач - «а мы не торгуем рыбой, так бери». Врач был удивлен, что глупый мол мужик отвалил ему рыбы целый мешок за просто так, ну что сказать такому человеку, если он всего навсего-то зубной врач и не более.

   Когда человек силен? Когда знает, что ни в беде, ни в хвори, ни в старости он не будет забыт. Автор подчеркивает, что собиратель рун Элиас Леннрот в путевых заметках особенно ярко описывает посещение им дома Архипы Пертунена, где рунопевца чтили как патриарха. При появлении гостей он приподнялся с ложа и с величественным жестом, достойным княжеского обхождения, пригласил войти и сесть, осведомился, издалека ли гости держат путь и удачно ли добрались сюда. Узнав, что гости из Финляндии, он поинтересовался, властвует ли мир на земле и не слышно ли приближающейся войны.
   Когда в дом пришли хозяйки, он попросил подать им на стол все самое лучшее. Гостям был оказан прием, достойный князей, и причем умение держаться с таким величием поразило. Заискивание и низкопоклонство не было свойственно людям нашего края.
Им было непонятно, как унижение одного человека может приносить удовлетворение другому.

   Своебразен был и семейный уклад. Женщины здесь не были забитыми и пользовались равными с мужчиной правами. Хозяйка в Карелии определяла лицо дома. Когда говорили, что это хлебосольный дом, добрый дом или сварливый, злой или чистый и т. д.- т.е. когда дому приписывали человеческие качества, то это целиком относилось к хозяйке.

   Хозяйка никогда не бралась за топор или какие-то мужские дела. Содержать дом, сани, лодку и прочую утварь в исправности было делом чести мужчины.
   К детям в семье было бережное отношение. На них не кричали и не били их, хотя от них требовали послушания и уважения к старшим. Ни в коем случае нельзя было их пугать, а если из-за испуга ребенок становился нервным, его отпаивали настоем кукушкиной ягоды. Очень много времени уделялось тому, чтобы человек с раннего возвраста мог читать книгу лесов.

   К лесному быту, крестьянскому труду детей приручали старательно и кропотливо. Детей приручали к труду с улыбкой. Когда пилили дрова, то от ровной части бревна отпиливали короткие чурочки, короткие чурочки, которые сын мог бы колоть маленьким топориком. Потом выпиливали из чурок для ребят стулья, из березового сучка – оленей.
   Автор помнит, что в 13 лет делали с братом топорища, грабли, скамейки, мостки, настилы, первую табуретку и уже знал секреты ремесла от отца, передаваемые в поколениях.
   Даже мытье полов проходило в четыре этапа: полы намачивались, потом их терли крупным песком, потом смывали и выбирали воду, а потом вытирали досуха.
   И сразу на памяти автора, домашний запах мокрых некрашеных полов.

   А вот как музыкально звучит повествование об умение человека знать наперед погоду, примечая как олень у водопада ведет себя. Кладезь поговорок, летопись деревень, хроника сбора рун древней Калевалы, интереснейшие подробности в сравнении финских и карельских традиций, смекалистость и находчивость народа, любопытные факты аж с 10 веков о карелах и письменности карельской и такая житейская мудрость, что вызывает чувство великой гордости за наш край и наших людей.

   «Люди умели работать и умели петь».